Историческая справка

Строительство Кувинского завода относится к самому концу крепостной эпохи. В 1852 году близ починка Щукино, на месте расположения современного с. Кувы, было начато сооружение плотины, строительство самого завода и складских помещений. До этого времени проводились работы по добыче руды. В 1856 году была задута первая доменная печь производительной мощностью до 180000 пудов чугуна в год – Сергиевская. В 1860 году с вводом в действие второй домны Наталиевской было закончено строительство завода. К 1870 году выплавка чугуна на заводе достигла свыше 300000 пудов в год.
Кувинский чугунолитейный завод графа Строганова был типичным для горнозаводского Урала второй половины XIX века. Завод был расположен в самой глухой и отдаленной части Иньвенского округа – у впадения р. Кочкор в р. Куву, близ починка Щукино. Завод возник в условиях господства феодально – крепостнических отношений. Постройка завода была вызвана известными экономическими потребностями в хозяйстве Строгановых, обнаруженными огромными запасами железных руд в округе, а главное – неспособностью крепостных крестьян коми – пермяков плотить оброчные подати. С возникновением завода крестьянству представлялась работа , оно вынуждено было нести на себе всю тяжесть горнозаводских и вспомогательных работ, обеспечивая тем самым помещику – заводовладельцу поступление полного и постоянного оброка и прибыль капиталистическому предприятию.
Кувинский завод вырос и работал на крови и костях крепостных коми – пермяков. Для обеспечения нормальной работы завод при выплавке 300000 пудов чугуна требовалось ежегодно добывать железной руды в обожонном виде до 760000 пудов, а в сыром виде – до 1500000 пудов. Эта огромная работа, а также разведка недр, ложилась на плечи крестьян, которые по окончании полевых работ обязаны были отбывать барскую «посылку» на рудниках и куренных работах.
Коми – пермяцкие крестьяне, умножая и совершенствуя свой трудовой опыт и навыки, создавали материальные ценности, являлись основной производительной силой в крае. Но свою роль основной производительной силы они осуществляли в условиях господства и хищнической эксплуатации, политического бесправия, произвола и угнетения в интересах крупнейшего магната, его паразитического существования
Население Иньвенского округа в границах ведомств:
Кудымкарского, Егвинского, Ошибского, Архангельского, Юсьвинского, Верх – Юсьвинского, Верх – Иньвенского, Белоевского и Кувинского – к 1870 году составляло 36386 человек, из них 17501 человек мужского пола. Подавляющее большинство их, особенно верх – иньвенцы, верх – юсьвенцы, юсьвенцы и кудымкарцы, а также население окружающих завод в общей сложности 20 волостей, работало на рудниках Кувинского завода.
Цель рудничных, куренных и других заводских работ для коми – пермяков предельно ясно выразил граф С.Г. Строганов в своем предписании конторе от 22 марта 1865 года: «… Предоставить работы преимущественно Иньвенским крестьянам при Кувинском заводе, дабы дать им средства приобретать деньги на платеж оброка».
Таким образом, все средства на платеж податей, земле-выкупных, земских, общественных или мирских сборов и прочих нужд крестьянство зарабатывало в большей мере на заводских работах /в 70-е годы Кувинская заводская контора ежегодно финансировала на заработок крестьянам до 175 тысяч рублей серебром/. К началу 70-х годов в делах заводской конторы наступило некоторое оживление. Завод работал на полную мощность. Заводоуправление даже поставило вопрос о строительстве третьей доменной печи. После отмены крепостного права жизнь завода стала регламентированной, более четкой; дешевизна и наличие в большом количестве рабочих рук на рудниках, квалифицированных мастеровых надежно обеспечивали прибыль. Кроме того, в 1872 году соединение Обвенского Окружного Правления и конторы завода в одно управление – Кувинскую заводскую контору – позволило последней, сосредоточив в своих руках всю местную власть, более оперативно и лучше использовать рабочую силу, более квалифицированно эксплуатировать крестьянство.
К 1870 году рудников было 56 из них добыча руды производилась на 22-х. По приблизительным исчислениям запас руды составлял около 85 мил. Пудов, который обеспечивал действие завода по крайней мере на 70 лет. Рудники были расположены в 20 – 80 км. от завода. Таким образом, крестьянам приходилось в суровых зимних условиях преодолевать длинный путь жилья до места работы.
Добыча руды производилась кайловой работой. У каждого забоя обычно работали двое рабочих: кайловщик с помощью кайла и лопаты двигал вывозкой добытой руды и пустой породы на поверхность. Обычно на каждом руднике работало от 15 до 50 лошадей. И количество рабочих доходило до 70 и более человек. В день забой кайловщика подвигался вперед не более как на 70 сантиметров, или по заводским подсчетам каждый кайловщик добывал в смену до 400 пудов земли. Из этого количества земли только 35 пудов приходилось на руду в сыром виде и вдвое меньше в обожженном. Вот насколько рабским и непроизводительным был труд кайловщика.
Не лучше приходилось и рудовозчику. Добытую руду с пустой породой необходимо было извлечь на поверхность для обжога. Эту работу обычно исполнял мальчик 12-14 лет. Пустая порода т руда вывозились в волокушках. Волокушки представляли собой большие плетеные коробки или корзины, поставленные на сани. Волокуша могла вместить в себя 15-20 пудов земли с рудой. Нагруженную волокушу лошадь волочила на поверхность. За смену она производила 40 и более вывозов. Такая работа господствовала исключительно на всех рудниках завода до 1870 года. С 1870 года вторично на Кувинских рудниках начали проводить в ходах рельсовые пути и вводить в употребление тачки. Это до некоторый степени облегчило труд рабочих и увеличило производительность горных работ. Но устройство рельсовых путей имелось лишь на нескольких рудниках. На остальных же, вплоть до закрытия в 1909 году, работали по старому: через наклонный ход в выработку лошадь волочила волокушу с рудой на поверхность. Впервые рельсовые пути были применены в 1858 году, но неудачно. Вторичная попытка также не привела к массовому применению рельсовых путей. Причины этого заключались в неумении строить и применять их, в наличии наклонных ходов, при которых работа по рельсам была крайне затруднена, а иногда и невозможна. Главной же причиной нежелания переходить от старой системы добычи на новую была дешевизна рабочих рук: заводчику гораздо выгоднее было использовать почти даровую рабочую силу, нежели возводить усовершенствование на рудниках и вкладывать дополнительные средства.
Условия на рудниках были невыносимы. Отсутствие вентиляции, темнота и теснота, чад от лучины, одновременное пребывание в руднике значительное число лошадей – все это неминуемо влекло за собой преждевременную порчу воздуха и крайне затрудняло работу. Под землей на глубине 10-25 метров рабочий ежесуточно находился 12 часов и зимой фактически лишен был дневного света: когда выходил на смену, была ночь; кончал работу – тоже ночь.
Свидетельство тяжелого положения горнорабочих была крайне низкая заработная плата, которой едва хватало на скудное пропитание /все остальное уходило в счет оброка/. И этот ничтожный заработок всячески урезывался, рабочего беспощадно обсчитывали и обманывали. Мужчины зарабатывали в месяц 5-6 рублей. На руки получали от 50 копеек до 1 руб. 50 коп. Остальное шло на оброк. Женщины и подростки зарабатывали почти половину заработка мужчин.
Такая низкая плата не удовлетворяла рабочих, вызывала большие недовольства и отказ от работы. Отказ от выполнения посылочных работ являлся протестом как формой классовой борьбы против низких расценок за тяжелый труд. Крестьяне демонстративно уходили на заработки на другие заводы и рудники, на постройку уральской железной дороги и т.п.
В это время в предписаниях и отчетах конторы проскальзывают серьезные опасения за успех горных работ ввиду отказа идти работать на рудники.
Напуганное недостатком рабочих, заводоуправление в 1872 году вынуждено было на отдельных рудниках установить среднюю поденную оплату за двенадцатичасовую смену до 35 копеек, хотя на отдельных рудниках она продолжала оставаться на прежнем уровне – 20 копеек.
В 1888-1890 годах контора снова испытывала острый недостаток в рабочей силе, вынуждена была даже командировать своих служащих в деревни соседнего Глазовского уезда для найма рабочей силы на рудники, так как местные крестьяне под разным предлогом отказывались идти работать.
В 70-80 годы горнорабочих рудников Кувинского завода не могло возникнуть недовольства, которое вылилось бы в стачку или другое выступление. Это объяснялось только лишь общей отсталостью в развитии края, его экономики и культуры, его отдаленностью от передовых промышленных центров.
Своеобразные особенности социально-экономического развития края обусловили и формы социальной борьбы горнорабочих, тех же крестьян: отказ от работы, бегство с рудников, прошения, жалобы, поджоги, самовольные захваты земли, порубки леса. Так, на запрос конторы от 17 января 1886 года, почему крестьяне не расплачиваются с долгами, Верх – Иньвенская земская сообщала, что часть крестьян вообще не пизнает за собой никаких долгов, другие уверяют, что уплатили все и больше н дадут, третьи живут «в крайней бедности – нечего взять», четыре должника переселились в Сибирь и т.д.
Капиталистическая эксплуатация рабочего тесным образом переплеталась с полуфеодальными формами угнетения. Усадьбы и наделы земли полукрепостническими путами привязывали горнорабочих к заводу. Земля находилась в руках Строганова. Это позволяло заводчику – помещику сохранять отработочную систему и принуждать крестьян к кабальному труду на диктуемых условиях, которые навязывались рабочим под угрозой лишения пользования пашнями, покосами и лесом.
Техническую отсталость завода, обуславливающую дороговизну продукции, заводчик стремился возместить нещадной эксплуатацией рабочих, вынужденных работать на заводе за клочок земли. Рабочие своеобразными формами борьбы протестовали против своих угнетателей, но широкого размаха, активности и организованности на Кувинском заводе борьба не приняла, как это было в 70-80 годы на других заводах Урала. Это объяснялось отсталостью в экономической и культурной жизни Иньвенского округа, его отдаленностью от более развитых районов страны, наконец, отсталостью классового сознания кувинских горнорабочих.
В Иньвенском округе существовали школы и училища: так Кудымкарская церковно – приходская школа, Архангельское, Верх – Иньвенское, Кувинское училища. В школах программы были просты. Обучались предметы: письмо, счет, чтение и закон божий. Контингент учащихся был мал до 30-40 человек по школе.
В связи с развитием расширением хозяйства Строгановым нужны были грамотные люди, и не только грамотные, но и знающие отрасли ведения хозяйства. Для этой цели графиня Н.П. Строгановой были установлены стипендии в специальных учебных заведениях, стипендиат, будущий специалист, был обязан работать по назначению и требованию Строгановых. Так, коми-пермяк Иван Яковлевич Кривощеков в 1872 году окончил Московскую земледельческую школу и был назначен практикантом по лесохозяйству в Пермском имении Строгановых.
Документальные материалы Кувинской заводской конторы сохранены в окружном архиве в большом количестве. Кроме того они имеются в окружном музее. Очевидно документальные материалы Кувинской заводской конторы сдавались различными людьми, а по этому сосредоточены на хранении в различных местах.